Не могу сосредоточиться. Все какими-то обрывками. Психология - обрывкми, долго говорили о душе... много всего странного узнала я о ней.
Потом два часа в коридоре, с учебником... Макс вырезал из станаканчива лицо нетрадиционной сексуальной ориентации.. пахло кофе и арахисом. В двух метрах сидела рыжая Настя и жаловалась на своего парня. У Насти очень громкий, неприятный голос. По коридору ходили умные сотркдники и говорили свои умные разговоры... Маша писала иероглифы, судорожно, зло. Аня учила английский, как и я. Мы так и не вспомнили, как будет локоть. Потом пробежка до другого корпуса, сне-ег. Дверь, зловредно хлопнув, оповещает всех о твоем прибытии... Английский. Сон... кажется мы писали что-то о выдах крышы и о том, что такое бунгало. И еще планировали мебелировку виллы. Закончили идиомами. Вышли - идиотами.
Аня обращается ко мне "дорогой друг". Меня это очень забавляет, никто никогда ко мне так не обращался. У нее красивые вьющиеся волосы до пояса и добрая улыбка. Я ее люблю и стесняюсь. И ее подругу тоже люблю. Они новенькие в нашем институте, хотя вроде уже освоились, сессию сдали. На год-полтора старше.
А теперь мне бы за иероглифы, да лень.. Катакана ждет, хоть я ее и не люблю. Катакана дразнится своей долготой, и наверное мне никогда не запомнить все правила. Новые иероглифы опять, сколько же их... все, как на подбор - страшные черные кляксы перед моими уставшими глазами.
Вчера поднялась температура вечером. Никому не сказала, а то еще оставят дома, а мне надо ходить. Сейчас так смешно в инстуте, до сих пор нет постоянно расписания. Все носятся, скандалят, деканат хватается за голову, проректор запирается в кабинете. То и дело раздаются крики "Я люблю этот институт!" и "Боже, храни деканат!". Первый курс фигеет больше всех, а мы привыкли уже.
Турникеты опять работают в другую сторону - в университет можно войти, но нельзя выйти. Вот она, наша судьба в чистом виде - два красных треугольника и белые карточки.
Там всегда пахнет кофе, в холле. И стоят мягкие стулья. И галдят студенты, плачут китаисты, в шестой раз пересдающие письменный экзамен. Из окон немного дует, и народ кучкуется у обогревателей. Все всех знают в лицо, и раздается вечное "Постойте же, Лида, вот журнал", "Не дойдешь до лекции, Дима, пришибу!", "О, кто пришел, сколько лет! - да я с поезда! - Рановато!", "Все в двести тринадцатый, по улице! О не-е-е-ет...."